Russkiivopros
No-2020/2
Author: Томаш Якл

БОИ КРАСНОЙ АРМИИ 9 МАЯ 1945 ГОДА В ПРАГЕ

Накануне 75-летнего юбилея окончания Второй мировой войны разгорелся спор о том, какой на самом деле была роль Красной армии в Пражском восстании. Чешский историк Томас Якл, основываясь на тщательном анализе сохранившихся исторических источников, реконструировал ход военных операций в Праге в период вступления частей Красной армии в город.

Редакция www.russkiivopros.com решила представить в переводе на русский язык статью, ранее опубликованную в историческом журнале Historie a vojenství (№. 2, 2016 с. 73-86), сделав её тем самым доступной русским военным историкам для использования в работах, посвящённых этой теме.

Кроме того, данное скрупулёзное исследование должно, надеемся, раз и навсегда разрешить споры вокруг этой темы. (Редакция)

Как ни удивительно это прозвучит, подробное описание боёв Красной армии в Праге 9 мая 1945 года до сих пор не было никем составлено. В первой попытке историографического описания Пражского восстания, увидевшей свет в 1946 году, боевые действия красной армии были отражены на уровне познания, соответствующем тому времени. Кратко были упомянуты бои за здания Кадетки[1] и Военно - технического авиационного института.[2]

Канон Фиерлингера

В период 1948-1989 годов каноническим был образ Красной армии, которая своевременным приходом спасла Прагу от разрушения. В таком виде его создал в своей благодарственной телеграмме от 11 мая 1945 года советскому вождю И. В. Сталину тогдашний председатель чехословацкого правительства Зденек Фиерлингер (Zdeněk Fierlinger).[3] В телеграмме он обрисовал военное положение Пражского восстания таким, каким оно было в первой половине дня 8 мая. Однако телеграмму сформулировал так, будто именно в такой ситуации и приехали советские танки 9 мая, разбили немецкие части, пытавшиеся захватить Прагу, и спасли город от уничтожения.

Все тексты, пусть даже подкрепленные исследованием источников, которые от этого канона отклонялись, были нежелательными. Карел Бартошек, стараясь в своей работе 1960 года прежде всего реабилитировать Пражское восстание в глазах всемогущих товарищей, обошёл вопрос таким образом, что для описания событий 9 мая широко использовал эмоциональные цитаты о приезде советских танков на то время благонадёжных авторов Марии Маеровой (Marie Majerová), Гезы Вчелички (Géza Včelička) и Бориса Полевого.[4] Самих советских операций в городе он коснулся лишь в одном абзаце общего характера.[5] Описывая более детально бои, в которых должна была участвовать и принести победу Красная армия, Бартошек парадоксально упоминает Летенскую площадь (Letenské náměstí) и Злихов (Zlíchov)[6]. В обоих случаях, однако, речь шла о боях пражских повстанцев без участия красноармейцев, а во втором случае - даже с поддержкой власовской артиллерийской батареи майора Губанова.[7]

Коллектив авторов под руководством Бржетислава Тваружка в вышедшей в 1965 году публикации Освобождение Чехословакии Красной армией, основанной, в том числе, и на материалах Центрального архива министерства обороны СССР, посвятил операциям Красной армии в Праге менее одной страницы без конкретных деталей.[8]  Изданная годом позже (1966г.) научно-популярная публикация Отто Ружички и Станислава Воборжила Пражский май до сих пор важнейший изданный источник о бое на Кларове (Klárov). Авторы в ней опубликовали записанные свидетельства выживших членов экипажа танка Гончаренко, посетивших Прагу годом ранее по случаю торжеств к двадцатому юбилею освобождения Праги.[9]

Советский генерал-майор Иван Зиберов, который также посетил Прагу в 1965 году, опубликовал по теме Пражской операции два текста в специализированном журнале Historie a vojenství. Один - ещё в том же году[10], а второй - через пять лет в уже совершенно другой обстановке.[11] С одной стороны, генерал Зиберов находился в позиции стороннего наблюдателя, потому что командовал передовым отрядом 3-й гвардейской танковой армии, который в Прагу вошёл вторым, но с другой, имел преимущество в том, что был первым, кто установил контакт с Чешским национальным советом.

В своем повествовании и в двух статьях Зиберов показал рассудительность, хорошую память, опирающуюся и на изучение источников в советском Центральном архиве Министерства обороны, а также историографический талант. В первой статье приведены все важные сведения о начале и ходе Пражской операции, но в последующие годы нормализации этой работы для чешских историков как будто бы не существовало. Генерал особенно точно описал характер боёв вне Праги, о боях же в самом городе ничего не мог сказать, потому что 3-я танковая армия в Праге, по-видимому, ни в какие бои не вступала.

В своей второй статье генерал Зиберов уже расширил тему и на 4-ю гвардейскую танковую армию, и, хотя и упомянул отход немецких сил из Праги 8 мая, вернулся к канону Фиерлингера. Постулаты канона он творчески расширил утверждением, будто немецкие части, которые после 8 мая оставались в городе и продолжали убивать пражских повстанцев, собирались 10 и 11 мая с помощью взрывчатки уничтожить город. Поэтому приезд советских танков 9 мая 1945 в Прагу - согласно Зиберову - действительно её спас. Эта легенда некоторым образом снижает ценность его статьи, однако в приложении к ней Зиберов издал несколько важных документов.

Один из документов, например, подтверждает, что советское командование не ожидало, что перед Прагой столкнется с отступающими немецкими колоннами. Честмир Аморт в 1970 году опирался при описании стычек на Кларове на публикации Отто Ружички и Станислава Воборжила. Остальные бои лишь упомянул в неполном перечислении.[12]

Свои интервью 1965 года с членами экипажа танка Гончаренко использовал также и Отто Голуб в научно-популярной работе, изданной в 1975 году. Выборочно он использовал и документы Военно-исторического архива, правда, к сожалению, без ссылок, которые позволили бы его описание критически проверить. Голуб описывает продвижение советских танков из Берлина, упоминает бои у Новой техники[13], Кадетки, у площади Свободы (náměstí Svobody) и на Кларове.[14]

Генерал армии Д. Д. Лелюшенко в свои мемуарах, изданных в 1975 году (по-чешски в 1980г.) верно упоминает о бое у здания Генерального штаба и ошибочно - об изгнании немцев из Пражского града советскими танкистами. В своём описании столкновений на Кларове опирается, кроме всего прочего, и на разговоры 1965 года с ветеранами из экипажа Гончаренко.[15]

Результат своих исследований о Пражской операции в советских архивах представил в 1976 году Мирослав Брофт в журнале Historická geografie. Карта номер 12 в данной статье хорошо отражает места последних крупных боёв в Праге в первой половине дня 9 мая 1945 года, правда, без Злихова. Бои, к сожалению, изображены поверх плана расположения немецкой обороны, который был составлен весной на случай фронтовых боёв в городе, и ситуацию в первой половине дня 9-го мая не отображает. В самом тексте статьи автор сосредоточился на описании продвижения советских частей в Пражской операции вне Праги и совсем не упомянул о боях в городе.[16]

В 1985 году места боёв Красной армии на территории района Прага 6 точно, хоть и без подробностей перечислил Томаш Пасак.[17] В том же году Мирослав Брофт опубликовал результаты своих исследований в виде книги.[18] Он снова обширно и подробно описал манёвры советских частей на территории Чехословакии, лишь кратко упомянув бои в самой Праге. Кроме того, ошибочно написал о том, что советские части захватили в здании Генерального штаба на площади Победы штаб-квартиру немецкого командования.

Олдржих Малер и Мирослав Брофт в своей научно-популярной работе, вышедшей в том же году, хоть и посвятили боям Красной армии в Праге две главы, однако сделали это, кратко пересказав упомянутые выше публикации и добавив цитаты из эмоциональных описаний Марии Маеровой, Гезы Вчелички и Бориса Полевого.[19]

В 1980-х годах возник текст обобщающей публикации районного комитета Праги 6 Чехословацкого союза борцов против фашизма о Пражском восстании на территории района, но опубликован он был лишь в 2015 году.[20] Текст этот, к сожалению, не содержит ссылки на источники, а его описание событий 9 мая содержит очевидные ошибки в хронологии.

Историография после 1989 года

Хотя после 1989 года канон Фиерлингера перестал быть обязательным, парадоксальным образом он, в определенной степени, сохранился в историческом сознании, несмотря на то, что серьёзные работы вносят существенные изменения в этот образ. Фотодокументам к этому дню (9 мая) посвящена статья 2002 года в сборнике Historická fotografie.[21]

Станислав Кокошка в своей книге о Пражском восстании верно характеризует бои Красной армии в Праге 9 мая 1945 года как уничтожение немецких отступающих колонн и захват объектов, которые немецкая армия и Ваффен-СС не успели вовремя покинуть, но и он, учитывая главную тему своей работы, не углубляется в детали.[22]

Йиндржих Марек описывает кулуары работы советских военных корреспондентов в освобождённой Праге, но сами операции Красной армии, за исключением боя на Кларове, подробно не освещает.[23]

Вацлав Курал и Зденек Штепанек в своей книге, изданной в 2008 году, напротив, придерживаясь первоначального советского нарратива о решающей роли Красной армии при освобождении Праги, продолжают считать немецкое сопротивление хотя бы в некоторых случаях организованным.[24] В публикации 2009 года, являющейся попыткой синтетического труда о военных операциях на территории Чехословакии, наоборот, не упомянуты бои Красной армии в Праге за исключением столкновения на Кларове.[25]

Последним обратился к операциям 63-й танковой бригады в Пражской операции Милан Копецкий в двух своих текстах. Он опирался на упомянутые выше публикации и современную российскую научно-популярную литературу, сосредоточившись прежде всего на столкновении на Кларове, лишь кратко перечислив другие места боёв.[26]

Пражская операция

Вернёмся, однако, в 1945 год. Немецкие солдаты лелеяли надежду на распад антигитлеровской коалиции в самом конце войны, который бы предотвратил для Германии катастрофу военной капитуляции. В какой мере эта вера и связанное с ней убеждение о договорённой линии соприкосновения западных и восточных союзников на Эльбе были результатом немецкого самоубеждения[27], введения в заблуждение со стороны союзников, стечением обстоятельств или же комбинацией упомянутых вариантов, мы сегодня не знаем.

В любом случае в то время широко медиализированная встреча американских и советских войск на Эльбе у Торгау, когда американская армия, однако, находилась западнее на реке Мюльда, указывает на вероятность второго варианта. Немецкая 4-я танковая армия сосредоточила, вероятно под влиянием упомянутых выше предположений, все свои танковые дивизии на восточном берегу Эльбы на север от Дрездена. На западном берегу Эльбы фронт держали две малоценные второсортные пехотные дивизии. Пространство между немецким фронтом на линии Цэрен на Эльбе –Альтломмацш – Зшохау – Гроссвейцшен и Техниц на Мюльде, американцами на Мюльде и советами на Эльбе, было, за исключением узкого американского коридора Эйленбург-Торгау, ничейной зоной.[28]

В Западной Богемии американская 3-я армия продвинулась к 6 мая на линию Карловы Вары – Пльзень – Ческе-Будеёвице. Операции на восток от этой линии 5 мая оставила за собой телеграммой начальника советского генерального штаба генерала Антонова командующему союзнических экспедиционных сил генералу Эйзенхауэру Красная армия.[29]

Советские танки, продвигаясь из Берлина на исходные позиции Пражской операции, обогнули скопление немецких танков у Дрездена и в городе Риза перешли без сопротивления на западный берег Эльбы. Согласно военному репортажу Бориса Полевого и статье 1965 года генерала Зиберова, продвижение в сторону Праги началось на день раньше запланированного, потому что немцы у Мейсена начали отступать на юг, и советские танки 3-й и 4-й гвардейских танковых армий начали их преследовать.[30]

Советские танки почти беспрепятственно проникли в Крушные Горы. Лишь 6-й гвардейский танковый корпус 3-й гвардейской танковой армии столкнулся 7 мая в 11 часов юго-восточнее Дрездена у Вильсдруфа и Кесселдорфа с организованной немецкой обороной. Корпус сразу же был отозван назад, после обошел Вильсдруф западнее и продолжил наступление на Прагу. Единственное, что могло спасти левое крыло группы армий Центр, был целенаправленный танковый удар 7 мая из Дрездена в направлении Хемница по флангу наступающих советских танковых частей. Почему он не был нанесён - неясно.

Будто бы маршал Шрёдер не имел связи с 4-й танковой армией и о советском продвижении, якобы, не знал. Он эвакуировал свой штаб в Жатец фактически прямо под гусеницы советских танков, которые в полночь с 7 на 8 мая достигли чехословацкой границы у Молдавы.[31] Из отрывочных источников нельзя определить, где и на каком уровне немецкого командования случилась остановка потока информации. Например, командующий боевой эскадрильей Schlachtgeschwader 2 „Immelmann“ полковник Ганс-Ульрих Рудель о советских танках в крушногорских перевалах знал и 8 мая обнаружил их севернее Литвинова.[32]

Сообщение о начале советского наступления в Саксонии передавал 7 мая радиопередатчик в Праге, контролируемый немцами.[33] Истощённая немецкая 4-я танковая армия, вероятно, и не смогла бы в случае приказа контрудар реализовать. Её танковые дивизии 8 мая отступили в Дрездене на западный берег Эльбы и последующие дни капитулировали в районе Циновец - Теплице - Усти-над-Лабем. В первой половине дня 8 мая началось отступление группы армий Центр с фронта в Силезии и Моравии к американским позициям в Западной Богемии. Бои советских быстрых групп между Крушными Горами и Прагой приобрели характер перпендикулярного пересечения с немецкими отступающими колоннами.

Советские источники о действиях на юго-восточном крыле Пражской операции отсутствуют, зато многое сообщают немецкие донесения. Группа армий Остмарк отступила с восточного фронта в ночь с 7 на 8 мая на запад.[34] Группа армий Центр получила приказ к отступлению лишь 8 мая в первой половине дня. Таким образом, утром 8 мая между правым флангом группы армий Центр и левым флангом группы армий Остмарк образовался многокилометровый неохраняемый разрыв.

В разрыв без сопротивления въехала мобильная группа 2-го украинского фронта, прежде всего - танки 6-й гвардейской танковой армии, повернула на Север и через Йиглаву и Немецкий Брод наступала на Прагу. В её правый фланг начали упираться немецкие отступающие эшелоны из Моравии и Силезии, которые, однако, без тяжёлых орудий, оставленных на фронте, не имели никаких шансов против советских танков. Исключением стала немецкая САУ, которая у кладбища в Йиглаве уничтожила три советских танка. Это три из четырёх танков, о которых известно, что они были уничтожены в Пражской операции на территории Чехословакии вне Праги.[35]

Немецкий гарнизон Праги и часть боевых групп, которые должны были в предыдущие дни захватить Прагу и открыть её для проезда фронтовых частей группы армии Центр, сдались во второй половине дня 8 мая в руки Чешского национального совета. Немецкие части выходили из города по дороге на Бероун и Пльзень с 23:00 8 мая до 9:00 9 мая 1945. У «Белого ягнёнка»[36] немцы сдали часть своего тяжёлого вооружения чехословацкой армии.[37]

Во многих записях сообщается, что немцы в ночь на 9 мая продолжали артиллерийский обстрел Праги.[38] Вечером 8 мая артиллерийская батарея Ваффен-СС действительно совершила обстрел Карлова (Karlov).[39] Эсэсовцы начали отходить со своих позиций на панкрацкой равнине на юг около полуночи.[40] И перед отходом с Панкраца (Pankrác) они подожгли в 21:20 склад артиллерийских снарядов в квартале Зелена Лишка.[41] Детонация снарядов этого склада была звуковым фоном ночи с 8 на 9 мая и создала иллюзию артиллерийского обстрела.[42]

Также как и другие повстанческие участковые комендатуры, и в Дейвице (Dejvicе) комендатура участка S-III начала занимать вечером 8 мая оставленные немцами здания в округах своих подначальных полицейских районов, в данном случае - районов 24, 25, 26, и 28. В 19:15 комендатура послала первую группу захвата к зданию Министерства обороны на нынешней площади Свободы. Руководил группой полковник генштаба Адамец (Adamec), в распоряжении которого находился 21 человек.  

Остальные группы отправлялись с интервалами в несколько минут к зданиям Шарнгорстовых казарм в школе на этой же площади, к складу продовольствия Дейвице, к дворцу «Байкал», Главному штабу, Географическому институту, складу одежды в улице Кветова (Květova), к объекту Бахмачска 17 (Bachmačská), к Новой технике, Военно-техническому институту, к оружейному заводу на улице Велфликова (Velflíkova), к Кадетке, к Арсеналу, ведомству военного попечения, Масариковому общежитию, противовоздушной батарее у садов Лумбе (Lumbeho zahrady), к Лорете, на Град, к армейскому строительному дому и к противовоздушным батареям на Летенской равнине. Последней отправилась в 20:31 группа для занятия склада возле студенческого городка, находившегося на месте теперешнего отеля «Дипломат».[43]

Немецкие части из Праги и соединения группы Миловице генерала Рейманна и 4-го полка СС «Дер Фюрер» сосредоточились в Дейвице на площади Победы и на Погоржельце (Pohořelec) и постепенно отправлялись к Пльзеню. Повстанческая группа На Секирце (Na Sekyrce) и Вельварской (Velvarská) улице не разобрала свои баррикады, поэтому немецким колоннам пришлось с площади Победы отклоняться от Вельварской у гимназии налево в направлении Оржеховки (Ořechovka). [44] Оттуда и от Погоржельца немецкие колонны двигались Белогорской (Bělohorská) и нынешней Радимовой (Radimova) улицами на Белую гору, оттуда к “Белому ягнёнку» и далее к Рокицанам и Пльзеню.

В полночь с 8 на 9 мая командующий Военной комендатуры Большой Праги генерал Кутлвашр (Kutlvašr) издал приказ, которым дополнил постановление о немецкой капитуляции, переданное по радио. Повстанческим частям было приказано, как частям союзнических сил, придерживаться прекращения огня до 24:00 9 мая. Запрещались какая-либо наступательная деятельность и ведение огня, за исключением самообороны.[45] Здесь следует вспомнить и статью 2 Протокола о форме капитуляции немецких военных сил в Праге, который имел высшую силу по отношению к возможным приказам армий союзников.[46]

Рузине - Боржиславка

При прибытии советского 10-го гвардейского танкового корпуса 4-й гвардейской танковой армии в Прагу серьёзную опасность для советских танков могли представлять зенитные орудия противовоздушной обороны аэропорта Рузине (Ruzyně). Батарея Кнезевес (Kněževes) была вооружена восемью 88мм пушками, а батарея Добровиз (Dobrovíz) шестью 105мм пушками и одной калибра 88мм.[47] Однако обе батареи к утру 9 мая были немецкими расчётами оставлены. Дело в том, что гарнизон аэропорта и близлежащих артиллерийских казарм был уже в ночь с 7 на 8 мая вытеснен в сторону Жатца пражскими повстанцами вместе с 3-м полком 1-й дивизии Вооруженных сил Комитета Освобождения народов России.[48]

 Приезд первых советских танков в Прагу в 3:50 утра 9 мая, таким образом, прошел без сопротивления.[49] На территории аэропорта Рузине, Либоца (Liboc), Велеславина (Veleslavín), Воковице (Vokovice) и далее к Боржиславке (Bořislavka) уже тогда не было никаких немецких солдат.[50] Командир первого советского танка получил от повстанцев на баррикаде у трактира «У Власты» информацию о немецком гарнизоне в Масариковых общежитиях в Дейвицe.[51]

Командир группы «Стара фара» (Stará fara) повстанческого боевого участка Ганспаулка (Hanspaulka) штабс-капитан Й. Кнотек (J. Knotek) пришел около часа ночи к выводу, что Ваффен-СС на территории Новой техники не соблюдают капитуляцию. К этому его подтолкнул отдалённый грохот орудий и одиночные выстрелы в этом районе. Около четырёх часов ему позвонил из Воковицe капитан Коранда (Koranda), сообщив, что по его участку проезжают советские танки. Сообщение Кнотек передал командующему боевым участком Ганспаулка и приказал разбудить жителей, чтобы они начали создавать проходы в баррикадах. Чтобы успокоить людей, которые из-за продолжающейся детонации и одиночных выстрелов боялись делать проходы в баррикадах, Кнотек приказал в 4:45 выдвинуться для атаки на Новую технику.

Целью атаки было выдвижение собственного состава так, чтобы ко времени приезда советских танков он уже находился у здания техники. Кнотек, скорее всего, не получил одобрения на атаку от генерала Ведрала (Vedral), командующего участка участком Ганспаулка. В послевоенном описании действий участка Ганспаулка генерал Ведрал утверждал, что атаку на Технику бойцы совершили отчасти спонтанно, отчасти по приказу.[52]

Бойцы группы «Стара фара», начиная с 5 часов, двигались левым флангом с двумя пулемётами на Сельскохозяйственный исследовательский институт и Технику, а правым флангом - на Архиепископскую семинарию и лазарет СС. Достигнув линии Архиепископская семинария – На Дионишце (Na Dionýsce), они обнаружили, что французскую гимназию немцы уже покинули.[53]

По приезде первых советских танков по Кладненской (Kladenská) улице на Боржиславку надпоручик Чех (Čech) и поручик др. Гайичек (Hájíček) из 1-й революционной батареи на Ганспаулке прибыли в советский штаб в «У Шпачку» („U Špačků“) и передали советским танкистам информацию о размещении противника.

Там советские танки разделились: два отправились в качестве флангового прикрытия на юг Стародейвицкой (Starodejvická) улицей на Оржеховку, главная часть осталась на Вельварской [54], а третья группа советских танков провела обходной манёвр с севера через Ганспаулку улицами На Писках (Na pískách), Негеровской (Neherovská) и На Штяглавце (Na Šťáhlavce) к французской гимназии и Сельскохозяйственному исследовательскому институту.[55]

Дейвице

Около 6 часов советские танки догнали повстанцев группы «Стара Фара» на улице На Штяглавце. Атаку начали одновременно несколько советских пулемётов, горстка советской пехоты и танки. После занятия здания Сельскохозяйственного исследовательского института пехота была остановлена стрельбой со стороны Новой техники. Часть танков отсюда начала обстрел Новой техники, а часть проехала Зеленой (Zelená) улицей на нынешнюю улицу Югославских партизан (Jugoslávských partyzánů) и окружала Новую технику с северо-запада.

Правый фланг достиг здания Архиепископской семинарии и получил в подкрепление танки от гимназии на Вельварской.[56] Здание архиепископской семинарии уже после ухода немцев заняли интернированные там сотрудники министерства почт. Они присоединились стрельбой к атаке на Новую технику.[57]

Группа повстанцев Ганспаулка-замечек (Hanspaulka – zámeček) пошла в атаку сразу же после того, как к замечку прибыл взвод советских танков и начал стрельбу по чешской реальной гимназии и Технике. Резерв группы двигался от школы по улице Сушицкой (Sušická) на Технику улицей Шарецкой (Šárecká).[58]

Главная группа советских танков продвигалась прямо по Вельварской. В 06:00 советские танки проехали позициями революционной батареи Ганспаулка. Батарея помогла им амуницией, напоила их чаем и выделила каждому танку несколько добровольцев- -проводников.[59] К атаке на Новую Технику в качестве пехоты присоединилась и часть расчёта 1-й революционной батареи на одном из захваченных гусеничных артиллерийских тягачей[60] Прага Т-3/III и Прага Т-9.[61]

Советские танки с Вельварской расстреляли у здания государственной реальной гимназии на перекрёстке нынешних улиц Европской и Гимназийной (Gymnazijní) немецкую отступающую колонну в месте, где она поворачивала к проезду под путями. Затем нынешними улицами Студентской (Studentská) и Такуровой (Thákurová) танки двинулись к Новой Технике. Командующий группы Пенсион Шарка (Pension Šárka) майор Хвал (Chval) собрал у чешской реальной гимназии около 35 добровольцев, которые на советских танках приехали из Лоун и Кладненского района, и вместе с подкреплением из 15 советских пехотинцев с тремя лёгкими пулемётами продвигались нынешней Студентской на Технику.[62]

Во время атаки на Новую Технику по трагической ошибке советские солдаты, якобы через закрытую прозрачную стеклянную дверь, застрелили в месте проживания в доме 532/6 на Такуровой улице чехословацкого бригадного генерала инж. Ярослава Унтермюллера (Jaroslava Untermüller), одного из двух чехословацких генералов, погибших в Пражском восстании.[63]

Первой повстанцами вместе с малочисленными советскими пехотинцами была захвачена северная часть нынешнего корпуса А Высшей школы химическо-технологической, где тогда находился лазарет СС. Весь лазарет был сразу же эвакуирован в архиепископскую семинарию, а из пленных были посланы с двух сторон нынешнего главного корпуса ВШХТ две пары парламентёров.[64] Во время переговоров о капитуляции группа чешских повстанцев захватила самоходную установку StuG III в воротах здания и выехала с ней на Вельварскую улицу. Сразу после этого защитники сложили оружие.[65] На этом бой у здания Новой техники был приблизительно в 11 часов завершён.[66]

В захваченных зданиях было взято в плен около 250 членов СС и 430 частично вооруженных лиц.[67] Приблизительно 30 особ совершило на втором этаже здания самоубийство. Захвачены были две самоходные пушки StuG III, один полугусеничный бронетранспортёр Sd. Kfz. 251 и одна пушка.[68] В атаке погибло шесть и было ранено 18 повстанцев, минимум 2 советских солдата были убиты и ещё трое ранены.[69]

Нынешнее здание Генерального штаба пришел принять 8 мая в 18:00 подполковник Тесарж (Tesař). Большинство солдат Вермахта покинуло здание до 20:00. Около 21:45 в здание проник К. Г. Франк, который с сильной частью Ваффен-СС вытеснил чехословацких охранников. Где-то через полчаса Франк уехал. Чехословацкие военные опять заняли здание. В здание потом пытались попасть члены Ваффен-СС, отступавшие через площадь Победы. Но чешская охрана всякий раз их отбивала, в том числе и с добровольной помощью нескольких солдат Вермахта, оставшихся в здании.

Генерал Туссен покинул здание в час ночи 9 мая. Чехословацкий гарнизон, заняв окна здания, к утру отбил ещё четыре попытки эсэсовцев проникнуть в здание и поддержал стрельбой приезжающие советские танки. Около 11 часов в здании расположил штаб советский полковник Александр Клименко.[70]

Южную часть квартала зданий нынешнего генерального штаба занимало здание Военно-технического института. Здание принял 8 мая после 17 часов штабс-капитан пехоты Богуслав Стрнад (Bohuslav Strnad) с тридцатью людьми повстанческого участка S-III. После их прихода немцы быстро оставили здание. Ночью в здание попытались проникнуть бойцы Ваффен-СС, но были отбиты. Утром гарнизон поддержал стрельбой бой за Новую технику. Пресёк также попытку эсэсовцев, убегающих от советских танков, проникнуть в здание.[71]

Начальная школа на нынешней площади Свободы служила в период оккупации немцам в качестве казармы. Покинули они её так же, как и противоположное здание Министерства национальной обороны, 8 мая в 19:00. Здание принял и обеспечил охрану штабс-капитан артиллерии Паличка (Palička). Через площадь проезжали в направлении площади Победы немецкие колонны, отступающие из Бубенеча (Bubeneč). Утром огнём с площади Свободы подверглась нападению колонна немецкой охранной полиции.

Вмешательство штабc-капитана Паличка из здания школы воспрепятствовало немецким полицейским развернуться в боевой порядок. После того, как стрельбой (выстрелами?) присоединились повстанцы в кинотеатре «Орлик» на улице Терронской (Terronská), 694/6, немецкие автомобили быстро покинули площадь.[72] Улицами Досталовой (Dostálová) и На гутих (Na hutích) колонна попыталась ускользнуть в направлении Святовитской (Svatovítská).[73] Первые два советских танка приехали на нынешнюю площадь Свободы около 8 часов утра. После налаживания контактов с полицейскими 24-го района они вернулись на площадь Победы.[74]

Ареал зданий Армейских складов занял 8 мая в 17:30 надпоручик запаса инж. Др. Йозеф Ржехка (Josef Řechka) с двадцатью пятью людьми. Соседний Армейский строительный двор подпоручик запаса Жатецкий (Žatecký) с восемью людьми. После попытки К. Г. Франка силой захватить здания Генерального штаба на данном участке принял командование майор пехоты Алоиз Вотруба (Alois Votruba).

Он усилил оборону складов добровольцами до пятидесяти человек. После того, как первые советские танки расстреляли немецкую колонну на Вельварской улице у гимназии, Вотруба разделил гарнизон складов на пять боевых постов, чтобы воспрепятствовать проникновению убегающих эсэсовцев в объект. Шестой наряд он послал охранять Бахмачскую улицу. Немецкую колонну в составе около 14 транспортных средств, которая пыталась ускользнуть с площади Победы на Прашны мост (Prašný most), расстреляли повстанцы с восточной части ареала Армейских складов.

Немцы попытались было развернуться в боевой порядок с орудием, которое сняли с грузового автомобиля у ресторана «Страшик». Однако повстанцы уничтожили расчёт до того, как он успел произвести выстрел. В колонне погибло одиннадцать немецких солдат, пять были взяты в плен, а остальные убежали назад к площади Победы и станции Дейвице. Во время боя произошло столкновение между нарядами 3 и 4 в восточной части ареала складов и наступающими советскими солдатами. В результате вмешательства майора Вотрубы ошибка была выявлена, и проходящие советские солдаты выразили своё восхищение упорству защитников постов.[75]

Из Подбабы (Podbaba) приехали первые советские танки в Дейвице в 9:50. Колонна убрала баррикаду на проезде под путями и около 11 часов продолжила движение к площади Победы.[76] Скорее всего, это были первые танки 3-й гвардейской танковой армии.

Кадетка и Пражский Град

Если бы в Праге утром 9 мая имело место организованное немецкое сопротивление, то смертельную опасность для советских танков представляли бы ещё две противовоздушные батареи. Одна у депо Стршешовице (Střešovice), вооружённая шестью пушками калибра 88мм и тремя 37мм[77], а вторая на Летенской равнине, вооруженная десятью орудиями калибра 88мм и тремя калибра 37мм.[78] Осознавал это и надпоручик запаса сапёрных войск инж. Богумил Ибл (Bohumil Ibl), который у железнодорожного проезда На Оржеховце присоединился в качестве проводника к двум советским танкам и взводу пехоты, которые должны были прикрыть правый фланг советской техники на Вельварской. В качестве переводчика к ним был приставлен штабной ротмистр Вацлав Подскальский (Václav Podskalský).

По дороге на улице На Оржеховце группа зачистила несколько вил, занятых немцами, а у депо Стршешовице попала под немецкий обстрел, в результате которого два советских солдата были ранены. Надпоручик Ибл, опасаясь, что противовоздушная батарея до сих пор действует, посоветовал советскому командиру обойти депо с запада по Цукроварницкой (Cukrovarnická). Здесь отряд убедился, что батарея оставлена. По возращении на улицу На Оржеховце советские танки с пехотой отправились к зданию детского дома, который пехотинцы зачистили от одиночных немцев, а оттуда улицей Бруснице (Brusnice) на Йелени (Jelení).

Здесь они попали под обстрел из Чернинского дворца и близлежащих домов. Пехотинцы вместе с обоими чехословацкими офицерами укрылись за насыпями оставленных батарей, а оба танка подавили сопротивление. Вскоре на улицу Бруснице пришел парламентёр, который согласовал условия сдачи в плен 414 немецких солдат на территории Градчан.

Советский командир отослал вместе с пленными немцами надпорочика Ибла назад на Боржиславку. После этого советские солдаты продолжили движение улицей Йелени по направлению к Кадетке, где соединились с советскими танками и пехотой, продвигавшимися от площади Победы, и приняли участие в боях у Кадетки.[79] Здания Кадетки 8 мая в 19:00 пришла принять у немецкого гарнизона комиссия под командованием полковника артиллерии Ярослава Горейши (Jaroslava Hořejší), посланная комендатурой S-III в Дейвице.

Ареал использовался артиллерийским учебным полком СС. Немецкие военные уже были готовы к отходу в автомобилях и прицепах. Однако немецкий командир оберштурмфюрер Вилли Губерт отказался передавать казармы, объясняя это тем, что должен ещё десять-двенадцать часов ждать, пока на западный берег Влтавы не будет перевезено немецкое население.

Чехословацкая приёмная комиссия в количестве 69 офицеров и солдат заняла одну из комнат в здании командования и несколько комнат в здании охраны. После полуночи большинство немецких частей покинуло Кадетку. В качестве прикрытия здесь осталась одна батарея с некоторым количеством пехоты и бронеавтомобилями. Утром усилилась стрельба со Стршешовице и Дейвице и с территории Техника-площадь Победы. Командир прикрытия дал комиссии возможность Кадетку покинуть и объявил, что немецкие части в Дейвице сражаются с власовцами, и что он в случае нападения будет защищаться.

Большинство немецких грузовиков и бронеавтомобилей стояли готовыми к отъезду через восточные ворота. Советские танки, приехавшие с улицы Йелени и с Порохового моста большую их часть уничтожили. Советские танки обстреливали и здания ареала. В главный корпус попало 15 снарядов, были задеты корпус охраны и жилой корпус. К бою с обороняющимися эсэсовцами присоединились и члены комиссии выстрелами из ручного оружия.

После того, как советские танки проехали севернее и южнее Кадетки на Кларов и Летну, а большинство оставшихся немцев убежали, комиссия, наконец, полностью заняла ареал и очистила от оставшихся немцев.[80] Были взяты в плен 12 немецких солдат и 3 женщины.[81] Пражский Град заняли чехословацкие повстанцы вечером 8 мая и в 23:23 подняли на нем чехословацкий флаг. Выстрелы советских танков, проезжавших мимо Кадетки, попали перед 10 часами дня 9 мая в здания Львиного двора и сгоревшего впоследствии (впоследствии) Зала для игры в мяч в Королевских садах.[82]

Бржевнов

Восточнее противовоздушной батареи у Стршешовицкого депо, в юго-восточной части Стрешовице действовал боевой участок «Ладислав» под командованием надпоручика   инж. Ладислава Яноушека (Ladislav Janoušek). Его штаб размещался в ресторане «У Кучеров» („U Kučerů“) в доме 151 на улице На Петинце (Na Petynce). С вечера 8 мая около участка отходила немецкая армия нынешними Радимовой и Белогорской улицами по направлению на Белую Гору.

Около пяти часов утра к территории участка приблизился советский разведотряд. Около 7 часов Красная армия усилила бойцов участка «взводом автоматчиков и половиной взвода полевых орудий». Вместе все поучаствовали в ликвидации немецких колонн на территории нынешних улиц Белогорская Парлержова (Parléřova) и Радимова. Акция завершилась около 8:30, обошлось всего двумя ранеными.[83]

Среди транспорта, захваченного на Белогорской, было и несколько САУ[84], колонна в западной части улицы Парлержовой была, скорее всего, частью колонны Schutzpolizei, рассеянной повстанцами на Прашном мосту, а на Радимовой улице речь шла об автомобилях с регистрационными номерами SS, вероятнее всего, принадлежавших боевой группе «Дер Фюрер».

Командир немецкой боевой группы 4-го полка танковых гренадёров СС «Дер Фюрер» Отто Вейдингер в своих мемуарах писал, что в плену узнал о нападении чешских повстанцев на последние отходящие колонны полка в Праге, результатом которого стало некоторое количество мертвых (убитых?). Вейдингер лицемерно, в ситуации, когда его боевые товарищи предстали перед французскими судами в связи с убийствами гражданских в Орадуре и Тулле в 1944 году, отмечал, что ему неизвестно, чтобы кто-нибудь за это нарушение международных правил войны был привлечён к ответственности.[85]

Кларов

На восток от Прашного Моста и Градчан советские танки продвигались без сопротивления через Летенскую равнину мимо покинутых противовоздушных батарей к Голешовице (Holešovicе), а также улицей Хотковой (Chotkova) на Кларов. Их целью было захватить пражские мосты и помешать отступлению солдат группы армий Центр к американцам.

На Кларов прибыли вечером 8 мая немецкие САУ со Староместской площади. Со стороны чешских повстанцев с ними вели переговоры надпоручик Шёнборн (Schönborn) и подполковник Штроф (Štrof). Большинство машин с Кларова уехало, вероятно, по Хотковой улице в Дейвице, экипажи около двадцати САУ переночевали со своими машинами на Кларове. Это были машины боевой группы, которая, пройдя Карлином (Karlín), достигла перед подписанием капитуляции Староместской площади и в историографии называется боевая группа Миловице.

Вечером некоторые САУ заняли огневые позиции в начале близлежащих улиц. Как контактная особа с ними остался поручик пехоты в запасе Олдржих Блабула (Oldřich Blabula), которого в три часа сменил надпоручик жандармерии Штепанек (Štěpánek) с группой жандармов и полицейских.[86] Утром 9 мая большинство немецких САУ уехали через Манесов мост и попытались договориться о проезде через баррикады вокруг Карлового моста к Национальному театру.

Ротмистр Богуслав Корноушек (Kornoušek) из повстанческого участка Карлов мост отказал им в проезде, ссылаясь на то, что для немецкого отступления из Праги немцам выделены Манесов мост, улица Капрова (Kaprova) и Староместская площадь. Колонна после этого уехала по Капровой улице.[87] Фотографию «Хетцера» в начале Капровой улицы на Староместской площади сделал фотограф Владимир Чаславский 9 мая в 6 часов утра.[88]

Танк Т-34-85 гвардии лейтенанта Ивана Гончаренко 63-й гвардейской танковой бригады 10-го гвардейского танкового корпуса столкнулся с оставшимися тремя или четырьмя САУ «Хетцер». Минимум две установки стояли одна за другой и, скорее всего, ожидали дозаправки перед отступлением.

Командир танкового взвода гвардии лейтенант Леонид Бураков вспоминал, что позже видел, как немецкие экипажи покидают свои стоящие машины и разбегаются. Тем не менее, минимум один «Хетцер» сразу же начал стрельбу в направлении танка Гончаренко, когда тот появился на перекрестке улиц Хоткова и Под Бруской (Pod Bruskou).[89] Стрелок танка Гончаренко гвардии сержант Павел Батырев вспоминал, как что-то сильно ударило в башню танка, и после этого командир рухнул в башню весь в крови.[90]

На фотографии обездвиженного танка на левом боку башни виден свежий шрам в месте, где противотанковый снаряд соскользнул по броне. Следы от взрывов видны вдали на фасадах домов 144 и 145. Гвардии лейтенанта Ивана Гончаренко, высунувшегося из башни, сразу же убило взрывной волной и осколками от взрыва снаряда в доме за танком. Это подтверждается как снимком его тела, завёрнутого в простынь, где просочившаяся кровь видна только на месте головы, так и воспоминаниями очевидицы Бланки Маржиковой, которая утверждала, что его голова была практически скальпирована.[91]

«Хетцер» продолжил стрельбу + на домах номер 144 и 145 на улице Под Бруской видны минимум шесть попаданий. Экипаж танка не ждал, пока немецкое орудие выстрелит, и, покинув машину, укрылся в доме 147. Трое из четырёх оставшихся танкистов получили при этом тяжёлые ранения, скорее всего, тоже от взрывной волны и осколков немецких противотанковых снарядов, взорвавшихся в доме 145.

Некоторые публицисты утверждают, что было несколько попаданий в танк Гончаренко. Если это и правда, то экипаж должен был к тому времени уже покинуть танк. Об этом свидетельствует характер ранений и то, что они вообще смогли выжить.[92] И на фотографиях отсутствуют однозначные доказательства попаданий, кроме шрама на башне танка.

Из доступных источников не до конца ясно, что происходило далее. Мнимое уничтожение немецкой самоходной установки или нескольких установок огнём танка Гончаренко не подтверждается доказательствами в виде остатков корпусов немецких машин после столкновения на Кларове. Один из «Хетцеров», скорее всего, попытался развернуться к нынешней улице У железной лавки (U železné lávky), где его уничтожил экипаж танка командира взвода гвардии лейтенанта Буракова.[93] Произошло ли это в результате огня со Страковой академии или Кларова - неясно. Согласно воспоминаниям Буракова, ещё одна машина из Кларова отступила. По направлению к Малой Стране сбежать немецкая установка не могла, потому что улицы Лужицкая (Lužická), Летенская (Letenská) и Вальдштейнская (Valdštejnská) были перегорожены охраняемыми повстанцами баррикадами, направляясь в сторону Страковой академии она бы попала под огонь советских танков. Единственным путём отступления, который ей оставался, была дорога через Манесов мост. Оставленное немцами здание Художественно-промышленной школы на нынешней площади Яна Палаха (náměstí Jana Palacha) занял ротмистр Богуслав Корноушек из повстанческого участка Карлов мост около 9:30. В 9:45 на площади Яна Палаха находилась последняя немецкая САУ, это и могла быть та последняя, бежавшая из Кларова.[94]

В 9:45 один советский танк, который, скорее всего, приехал из Пражского Града, попытался преодолеть Карлов мост со стороны Малой Страны. Поручик запаса артиллерии инж. Виктор Кострба (Viktor Kostrba) отговорил командира танка от этой затеи, танк проехал Лужикой улицей, где для него повстанцы разобрали проходы в баррикадах, и пересёк Влтаву по Манесовому мосту.[95]  

В 10:10 на территорию возле монастыря Крестоносцев с красной звездой у основания Карлового моста со Староместской стороны приехал первый советский разведотряд.[96] На обоих подступах к Манесовому мосту разместились танки 63-й гвардейской танковой бригады. Подразделение военной техники военной комендатуры Бартош приняло оба обездвиженных на Кларове «Хетцера» на вооружение под номерами ÚV 4 и ÚV 5. С места, где они находились во время столкновения, установки были оттянуты чехословацкими солдатами сначала к тротуару возле дома номер 526, а позже - на Национальный проспект.[97]

Улица У Булгара и Площадь Мира

Занятие стратегических пунктов в городе проходило без проблем, за исключением задержек в результате бурных приветствий пражанами союзников. Серьёзных столкновений было только два: на улице У Булгара (U Bulhara) и на площади Мира (Náměstí Míru).[98]

Чешский историк Станислав Кокошка пишет, к сожалению, без ссылок на источники, что на  улице У Булгара пришлось 9 мая вступить в бой с тремя немецкими САУ срочно вызванному советскому танку. Лишь когда он точными попаданиями уничтожил одну нацистскую машину на углу улицы Больцанова (Bolzanova), две оставшиеся отступили к Национальному музею.[99]

Ладислав Паржизек в своей подробной книге воспоминаний не упоминает об уничтожении танка У Булгара.[100] Профессор Харват в своём дневнике (точнее, его дочь, которая писала его в эти дни), наоборот, пишет о «танковой битве в садах Врхлицкого» 8 мая.[101] Источник, процитированный Павлом Жачеком, приписывает уничтожение броневика артиллерии власовцев из  Риегровых садов 8 мая.[102]

Повстанческий гарнизон здания Управления государственных дорог, чьи наблюдения могли бы прояснить ситуацию, успел отметить, что 8 мая с 5:40 до 12:40 возле здания находились немецкие «артиллерийские танки».[103] Потом из-за пожара здания гарнизон вынужден был переместиться в бомбоубежище и не имел подробных сведений. Тем не менее, фотографии горящего кузова «Хетцера» были сделаны, судя по направлению тени горящего здания Управления государственных дорог, скорее всего, именно рано утром 9 мая.

В 18:35 9 мая произошла перестрелка на площади Мира.[104] Немецкий снайпер открыл огонь с башни костёла святой Людмилы. Обезвредил его расчёт лёгкого зенитного орудия, прицепленного к автомобилю, с нынешней улицы Югославской (Jugoslávská).[105] Советские солдаты в течение всего дня проводили вместе с повстанцами зачистку улиц. Несколько выстрелов, якобы, было сделано с галереи храма святого Николая.[106] К 22 часам советские солдаты застрелили 11 эсэсовцев в Бранике (Brаník).[107] Похожие стычки происходили и в дни после 9 мая.[108] Сопротивление на галереях Тынского храма было, например, подавлено с помощью красноармейцев 10 мая 1945г.[109] Однако на данный момент недостаточно источников для составления полного обзора таких столкновений.

Заключение.  

Советские танки 9 и 10 мая разместились полукругом вокруг северных и восточных окраин Праги, чтобы защитить город от отступающей группы армии Центр. Однако она при своём отступлении Прагу уже не принимала во внимание, и город обходила. Поэтому не имела место попытка пробиться городом. Лишь в районе Светице-Тегов уничтожили советские танкисты одну из немецких отступающих колонн, которая проходила мимо Праги.[110]

Тезис историка-любителя Витезслава Незвала о своевременном приходе Красной армии в Прагу,[111] как и канон Фиерлигера о спасении Праги Красной армией от уничтожения, следует, исходя из контекста второй мировой войны, отбросить. Прага от своих немцев смогла избавиться сама, и советские танкисты приехали в уже свободный город.

Тем не менее, «вовремя» - понятие относительное, поэтому следует уточнить, в отношении чего Незвал в своей небольшой работе его использовал. Советские танкисты определённо приехали слишком поздно для того, чтобы уменьшить число жертв Пражского восстания.

В контексте же наступающей холодной войны они, безусловно, прибыли вовремя. Советские солдаты приехали в Прагу раньше американцев, которые могли бы, в случае организованного немецкого сопротивления в Праге 9 мая 1945г., легально вмешаться.[112] Именно это было главной целью Сталина в Пражской операции.



[1] Кадетка – название комплекса зданий, где с 1900 г. размещалась кадетская школа, а с 1921 г. - Высшая военная школа. (прим. переводчика)

[2] Pražská květnová revoluce. Katalog ke stejnojmenné výstavě. Hlavní město Praha, Praha 1946, s. 37, 41.

[3] Stanislav KOKOŠKA. Praha v květnu 1945. Nakladatelství lidové noviny, Praha 2005.

[4] Karel BARTOŠEK, Pražské povstání 1945. Naše vojsko a ČSBS, Praha 1960, s. 226–237.

[5] Там же, s. 228.

[6] Там же, с. 228, 229.

[7] Pavel ŽÁČEK, Prahou pod pancířem vlasovců. Mladá fronta, Praha 2015.

[8] Břetislav TVARŮŽEK a kol., Osvobození Československa Rudou armádou 1944/45. Díl II. Naše vojsko, Praha 1965, s. 375.

[9] Oldřich RŮŽIČKA – Stanislav VOBOŘIL., Pražský květen. Orbis, Praha 1966.

[10] Ivan Georgijevič ZIBEROV, Jak byla osvobozena Praha v květnu 1945. Historie a vojenství, r. 1965, č. 2, s. 141-162.

[11] Ivan Georgijevič ZIBEROV, Pochod na pomoc Pražskému povstání. Historie a vojenství, r. 1970, č. 4-5, s. 544-561.

[12] Čestmír AMORT, SSSR a osvobození Československa. Svoboda, Praha 1970, s. 236-240.

[13] Новая техника Nová technika – название комплекса зданий Чешского высшего технического училища, построенных в 1920-х гг. (прим. переводчика).

[14] Ota HOLUB, Smrt na prahu vítězství. Magnet, Praha 1975.

[15] Dmitrij Danilovič LELJUŠENKO, Moskva Stalingrad Berlín Praha. Naše vojsko, Praha 1980, s. 454-457.

[16] Miroslav BROFT, Osvobození Prahy Sovětskou armádou. Historická geografie, r. 1975, č. 14-15, s. 87-119 плюс карты 8-12 в приложении.

[17] Tomáš PASÁK, Základní rysy protifašistického odboje v Praze 6. In: Bojovali za nás. OV ČSPB Praha 6, Praha 1985, s. 44.

[18] Miroslav BROFT, Pražská operace. Naše vojsko - Čs. svaz protifašistických bojovníků, Praha 1985.

[19] Oldřich MAHLER – Miroslav BROFT, Praha v květnu 1945. Panorama Praha 1985, s. 147–194.

[20] Otto HÁJÍČEK – Miroslav KOLEDA – František NEVĚŘIL, Kronika Pražského květnového povstání ve dnech 5. až 9. května 1945 v oblasti dnešní Prahy 6. Unicornis, Praha 2015.

[21] Tomáš JAKL, Pražský 9. květen ve Fotografii. In: Historická fotografie, r. 2001, č. 1, s. s. 39-50.

[22] Stanislav KOKOŠKA, Praha v květnu 1945 – historie jednoho povstání. Nakladatelství Lidové noviny, Praha 2005.

[23] Jindřich MAREK, Barikáda z kaštanů. Svět křídel, Cheb 2005, s. 196-199.

[24] KURAL, V. – ŠTĚPÁNEK, Z., České národní povstání v květnu 1945. Karolinum, Praha 2008, s. 192–194.

[25] Jaroslav HRBEK a kol., Draze zaplacená svoboda. Paseka, Praha 2009, II. díl, s. 256 a 257.

[26] Milan KOPECKÝ – Petr ŠTĚPÁNEK, Sovětský střední tank T-34/85. Magnet Press Slovakia, Bratislava 2015, s. 96-100. Milan KOPECKÝ, 63. čeljabinská gardová tanková brigáda v Praze. Hobby historie 30, r. 6 (2015), č. 2, s. 15-17.

[27] Смотри напр. Hans-Ulrich RUDEL, Navzdory. Bonus A, Brno 1995, s. 239.

[28] V Corps Operations in the ETO. V. Corps G-3 Historical Sub-Section, Plzeň 1945, s. 441

[29] Stanislav KOKOŠKA, Ztracené vítězství. In: Nultá hodina? Nadační fond angažovaných nestraníků, Praha 2011, ISBN 978-80-85494-92-1, s. 35–55.

[30] Michail TRACHMAN (ed.), Osvobození. Progress, Moskva 1974. Также Ivan Georgijevič ZIBEROV, Jak byla osvobozena Praha v květnu 1945. Historie a vojenství, r. 1965, č. 2, s. 144.

[31] RŮŽIČKA, O. – VOBOŘIL, S., Pražský květen. Orbis, Praha 1966, s. 123.

[32] Hans-Ulrich RUDEL, Navzdory. Bonus A, Brno 1995, s. 237 a 239.

[33] Osvobozené České slovo, r. 1, č. 2, Praha 7. května 1945. Сообщение, напечатанное в восставшей Праге заслуживает быть приведённым полностью: Новый натиск Красной армии на Чехию. ЧТК – Лондон 7 мая. Агентство Рейтерс сообщает: Пражский радиопередатчик, находящийся в немецких руках, чья трансляция была сегодня перехвачена в Лондоне, сообщил: Советская армия, наступающая в Судетской области, проводит наступление на Саксонию. Рейтерс к этому добавляет, что это первый признак нового наступления Красной Армии на Чехию с севера.

[34] Manfried RAUCHENSTEINER, Der Krieg in Österreich 1945. Österreichischer Bundesverlag, Wien 1985.

[35] Четвёртым должен быть танк T-34-85 в Нова Вес у Мельника, который, однако, не потверждён фотографически. См. Ivan Georgijevič ZIBEROV, Jak byla osvobozena Praha v květnu 1945. Historie a vojenství, r. 1965, č. 2.

[36] «Белый беранек» Bílý Beránek – усадьба и трактир у деревни Стодулки, теперь в западной части Праги.

[37] VÚA-VHA, fond revoluční gardy, sig. 72/CII/1/7. Hlášení o odsunu německých jednotek. Благодарю коллегу Йиндриха Марека за то, что обратил моё внимание на этот источник. Фотографии части трофеев из «Белого беранека» см. Tomáš JAKL, Prahou pod pancířem povstalců. Mladá fronta, Praha 2010, s. 102-107.

[38] Např. Václav VOBORA, Zpráva z bojového úseku Sladovna-Bubenečské nádraží, s. 11.

[39] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 135/CIV/1/22, Situační hlášení 3. čety 2. četnické motorisované roty v Hořovicch, zasazené v úseku Praha-Východ, s. 4.

[40] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 22, sig. 147/CIV/8/22, Skupina Z. B. – detachovaný oddíl v Nuslích, Situační zprávy.

[41] Deník Vladimíra Stárky – Wabiho, záznam z 8. května 1945. Частная коллекция, копия в архиве автора.

[42] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 22, sig. 135/CIV/1/22, Kpt.děl. Karel Ermantraut, Zpráva o činnosti pomocného expedičního sboru z Hořovic, s. 6.

[43] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 172/CIV/11/25, Velitelství skupiny S-III, Přehled o obsazování vojenských objektů večer 8. května 1945.

[44] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 174/CIV/1/25, Zpráva o činnosti barikádníků podúseku Sekyrka.

[45] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 7, sig. 69/CII/1/7.

[46] Jindřich MAREK, Barikáda z kaštanů. Svět křídel, Cheb 2005, s. 276.

[47] VÚA-VHA, fond revoluční gardy, sig. 131/C/V/1/21. Zpráva o činnosti skupiny dělostřelectva proti letadlům. Благодарю коллегу Йиндржиха Марека за то, что обратил моё внимание на этот источник. См. также: Tomáš JAKL, Pozůstatky protiletadlové baterie v Praze-Střešovicích. Historie a vojenství. 2009, roč. 58, č. 4, s. 148–149. Tomáš JAKL, Německá protiletadlová baterie na Letenské pláni. Historie a vojenství. 2010, roč. 59, č. 3, s. 149–151.

[48] Pavel ŽÁČEK Prahou pod pancířem vlasovců. Mladá fronta, Praha 2015.

[49] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 178/CIV/3/25, policejní štábní strážmistr Jan Novák, 27. policejní revír Praha Vokovice, Kladenská 454.

[50] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 178/CIV/1/25, Plk.gšt. Josef Fetka, Hlášení o průběhu bojů v úseku Vokovice – Veleslavín – Liboc, s. 4.

[51] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 178/CIV/4/25, Pamětní zápis o bojích, vedených v úseku Vokovice s počátečním prostorem policejního revíru 27 ve Vokovicích, s. 3.

[52] Vojenský historický ústav, podsbírka XIII – Varia, i. č. XIII-12239, Brig.gen. Ing. Josef Vedral, Hlášení o bojové činnosti úseku Hanspaulka od 5. do 14. května 1945, s. 3.

[53] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 175/CIV/3/25, Zpráva o činnosti skupiny Stará fara, s. 11.

[54] Теперешняя Европска Evropská. За исключением Вельварской, приведены современные названия улиц. О названиях пражских улиц см: Marek LAŠŤOVKA – Václav LEDVINKA a kol., Pražský uličník. 1. díl, Libri, Praha 1997, 2. díl Libri, Praha 1998, 3. díl, Scriptorium, Dolní Břežany 2012.

[55] Otto HÁJÍČEK – Miroslav KOLEDA – František NEVĚŘIL, Kronika Pražského květnového povstání ve dnech 5. až 9. května 1945 v oblasti dnešní Prahy 6. Unicornis, Praha 2015, s. 135 a 190.

[56] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 175/CIV/3/25, Zpráva o činnosti skupiny Stará fara, s. 11.

[57] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 22, sig. 153/CIV/1/22, Zpráva o činnosti poštovních zaměstnanců v budově ministerstva pošt ve dnech 5. – 9- května 1945.

[58] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 175/CIV/16/25, Vojenské velitelství Hanspaulka, Dodatek k hlášení o činnosti. s. 3, 4.

[59] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 175/CIV/5/25, Válečný deník 1. revoluční baterie Hanspaulka, s. 3.

[60] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 175/CIV/5/25, Válečný deník 1. revoluční baterie Hanspaulka, s. 3.

[61] Скорее всего речь шла о тягаче типа Прага Т-9, который был сфотографирован после восстания в Дейвице. См Jiří PADEVĚT, Průvodce protektorátní Prahou: místa - události - lidé. Academia – Archiv hlavního města Prahy, Praha 2013, s. 554-555.

[62] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 175/CIV/16/25, Vojenské velitelství Hanspaulka, Dodatek k hlášení o činnosti. s. 3, 4.

[63] Jindřich MAREK a kol., Padli na barikádách. Vojenský historický ústav, Praha 2015, s. 20.

[64] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 175/CIV/3/25, Zpráva o činnosti skupiny Stará fara, s. 11.

[65] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 172/CIV/16/25, Bohumil Cibulka, Dejvice – zpráva o účasti v Pražském povstání.

[66] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 22, sig. 153/CIV/1/22, Zpráva o činnosti poštovních zaměstnanců v budově ministerstva pošt ve dnech 5. – 9- května 1945.

[67] Кинохронику боёв в Дейвице и вывода пленных из Новой техники записал оператор- любитель Мирослав Галбик См. Hledání ztraceného času - Halbíkova revoluce. Připravili K. Čáslavský a P. Vantuch. Premiéra 4. května 2008 v 10:05 na ČT2. Благодарю коллегу Давида Шольца за информацию об этом источнике.

[68] Фотографии части трофеев см. Tomáš JAKL, Prahou pod pancířem povstalců. Mladá fronta, Praha 2010, s. 108-109.

[69] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 175/CIV/16/25, Vojenské velitelství Hanspaulka, Dodatek k hlášení o činnosti. s. 4, 5.

[70] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 172/CIV/1/25, šrtm.pěch. Josef Piskáček, Popis obsazení budovy Hlavního štábu.

[71] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 172/CIV/4/25, škpt.pěch. Bohuslav Strnad, Vylíčení bojové činnosti čety „Božek“ při obsazení budovy VTÚ v Praze XIX ve dnech 8. a 9. května.

[72] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 170/CIV/1/25, Zpráva o činnosti 24. policejního revíru, s. 7.

[73] Zpráva 25. policejního revíru, цит. по: Ota HOLUB, Smrt na prahu vítězství. Magnet, Prah 1975, s. 89 a 90.

[74] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 170/CIV/1/25, Vojenské velitelství při 24. policejního revíru, Zpráva o průběhu bojů, s. 4.

[75] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 172/CIV/8/25, mjr.pěch. Alois Votruba, Hlášení o bojové akci v prostoru Vojenská zásobárna, Vojenský stavební dvůr a Vojenský technický ústav 9. května 1945.

[76] Václav VOBORA, Zpráva z bojového úseku Sladovna-Bubenečské nádraží, s. 11.

[77] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 167/CIV/2/25, Hlášení k relaci o účasti 21. policejního revíru, s. 2.

[78] VÚA-VHA, fond revoluční gardy, sig. 131/C/V/1/21. Zpráva o činnosti skupiny dělostřelectva proti letadlům. За информацию о данном источнике благодарю коллегу Йиндржиха Марека..

[79] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 171/CIV/1/25, nadporučík žen. v záloze Ing. Bohumil Ibl, Záznamy o činnosti v Illegálním hnutí odboje proti okupantům, fol. 10, 11.

[80] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 171/CIV/1/25.

[81] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 172/CIV/5/25, kpt.pěch Vratislav Novák, Zpráva o činnosti bojové skupiny Bachmačská 15.

[82] Pavel ZEMAN, Pražský hrad v květnu 1945. Paměť a dějiny, r. 2015, č. 2, s. 67-76. Распространённое утверждение, которое разделял и Павел Земан, что попадания снарядов - дело немецких танков, можно отвергнуть. Улицей Йелени и по Марианских стенах в то время свободно проезжали советские танки. Если бы там находился немецкий танк, то неминуемо бы состоялся танковый бой, а о чем-либо подобном все источники умалчивают. Немцы здесь 9 мая не использовали никакого другого тяжёлого оружия. Расчёт орудия у ресторана Страшик повстанцы успели уничтожить до того, как он успел произвести выстрел, а пушки гарнизона Кадетки были подготовлены к отступлению и прицеплены к тягачам.

[83] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 177/CIV/2/25, Velitelství bojového úseku Ladislav, Zpráva o průběhu bojů ve dnech 5. – 10. V. 1945, s. 4.

[84] Fotografie tří z nich viz: Tomáš JAKL, Prahou pod pancířem povstalců. Mladá fronta, Praha 2010, s. 110-113.

[85] Otto WEIDINGER, Comrades to the End. Schiffer Military History, Atglen 1998, s. 418.

[86] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 25, sig. 169/CIV/3/25, por.pěch. v zál. Oldřich Blabula, Zpráva o činnosti, s. 7.

[87] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 38, sig. 227/CIV/14/38, rotmistr pěchoty Bohuslav Kornoušek, Zpráva o činnosti skupiny „Blažek“.

[88] Pavel ŽÁČEK, Věděl, že přichází výjimečná chvíle. Reflex, r 2005, č. 16, s. 34-43, foto č. 12 na s. 42.

[89] Ota HOLUB, Smrt na prahu vítězství. Magnet, Praha 1975, s. 113. Лейтенант Бураков датирует своё свидетельство после попадания его стрелком Котеговым в одну из немецких машин. См. ниже примечание 93.

[90] RŮŽIČKA, O. – VOBOŘIL, S., Pražský květen. Orbis, Praha 1966, s. 52. Též: Ota HOLUB, Smrt na prahu vítězství. Magnet, Praha 1975, s. 96.

[91] Blanka Maříková, výpověď z jara 2015 v archivu autora. Viz též Jaro 45 - Proměny paměti, Česká televize, Premiéra 29. 8. 2015 22:05 na ČT24.

[92] RŮŽIČKA, O. – VOBOŘIL, S., Pražský květen. Orbis, Praha 1966, s. 94-97.

[93] Ota HOLUB, Smrt na prahu vítězství. Magnet, Praha 1975, s. 113.

[94] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 38, sig. 227/CIV/13/38, hlášení velitelství opěrného bodu Karlův most – Karlovy lázně.

[95] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 22, sig. 132/CIV/1/22, Činnost I. dělostřeleckého pluku „Pražského“ v době revoluční v květnu 1945, s.

[96] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 38, sig. 227/CIV/13/38, hlášení velitelství opěrného bodu Karlův most – Karlovy lázně.

[97] Анализ Давида Шольца кинохроники и фотографий, копия в архиве автора. Кадры с обеими установками с уже чехословацкими опознавательными знаками см: Hledání ztraceného času - Halbíkova revoluce. Připravili K. Čáslavský a P. Vantuch. Premiéra 4. května 2008 v 10:05 na ČT2 Фотографии обоих «Хетцеров» на вторичном месте дислокации см.: Tomáš JAKL, Prahou pod pancířem povstalců. Mladá fronta, Praha 2010, s. 118-119.

[98] Ivan Stěpanovič KONĚV, Čtyřicátý pátý. Naše vojsko, Praha 1985, s. 254–255.

[99] Stanislav KOKOŠKA – Ludvík ŠTEFANÍK, Praha 3 v květnovém povstání. OV ČSPB Praha 3, Praha 1987.

[100] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 32, sig. 206/CIV/2/32, Válečný deník por. Sklenáře, s. 42. Также Ladislav M. PAŘÍZEK, A lid povstal. Aventinum, Praha 1945, s. 174–175.

[101] Marie BLAHENSKÁ – Hana BARVÍKOVÁ (eds.), Deník profesora Josefa Charváta z roku 1945. Masarykův ústav a Archiv AV ČR – Nakladatelství Lidové noviny, Praha 2014, s. 103.

[102] ŽÁČEK Prahou pod pancířem vlasovců. Mladá fronta, Praha 2015, s. 86-87 a 257.

[103] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 22, sig. 150/CIV/2/22, Hlášení Ředitelství státních drah (Hofman J.), strojopis. Též VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 110, sig. 629/CIII/1/110, Hlášení Ředitelství státních drah (Hofman J.), rukopis. Též VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 22, sig. 150/CIV/3/22, Hlášení Ředitelství státních drah (Bezchleba J.). Несмотря на то, что рапорт описывает в том числе и события 9 мая, об уничтожении «Хетцеров» не упоминает.

[104] VÚA-VHA, fond Revoluční gardy, k. 32, sig. 206/CIV/2/32, pplk. Sklenář, Válečný deník 5.-10. května 1945, s. 42. Též Ladislav M. PAŘÍZEK, A lid povstal. Aventinum, Praha 1945, s. 184.

[105] RŮŽIČKA, O. – VOBOŘIL, S., Pražský květen. Orbis, Praha 1966, s. 180.

[106] František VELEBIL, Curriculum vitae. Рукопись принадлежит семье, получена через Rukopis v držení Карла Кучера Muzeum hl. m. Prahy. Ф. Велебил жил в башне у храма Св. Николая на Малой Стране в 1909-1960.

[107] Pavel ŽÁČEK, Věděl, že přichází výjimečná chvíle. Reflex, r 2005, č. 16, s. 34-43, s. 42. a 43.

[108] Pavel ŽÁČEK, Věděl, že přichází výjimečná chvíle. Reflex, r 2005, č. 16, s. 34-43, s. 42. a 43.

[109] AHMP, sbírka Okupace a Pražské povstání, karton 10, Miroslav Franc, S. v. Kinský palác na -Staroměstském náměstí, s. 3.

[110] Miroslav BROFT, Pražská operace. Naše vojsko - Čs. svaz protifašistických bojovníků, Praha 1985, s. 179-181. Též Oldřich MAHLER – Miroslav BROFT, Praha v květnu 1945. Panorama, Praha 1985, s. 187-191.

[111] Vítězslav NEZVAL, Přišli včas. Rudé právo, r. 1945, č. 10, 17. 5. 1945, s. 5.

[112] Stanislav KOKOŠKA. Praha v květnu 1945. Nakladatelství lidové noviny, Praha 2005, s. 214.